предложите идею, проголосуйтеИ откуда только на нашу голову взялось учение о семи Таинствах? Восточная православная церковь никогда не знала их подсчета. Таинства по отдельности назывались, но никому и в голову не приходило определять (опредeлить, т.е. ставить предел), сколько их всего существует. Впервые количество Таинств было "подсчитано" в католической церкви в XII веке, т.е. после отпадения Рима от православия. Слово "подсчитано" взято в кавычки потому, что никакого подсчета как оценки реальности и выявления её объективных характеристик, не проводилось. Просто количество Таинств было определено как семь, и всё тут. Почему семь, на каком основании...? Ответа на этот вопрос нет. Скорее всего, дело заключается в человеческой психологии и суевериях: под влиянием магии чисел, число семь было назначено волевым усилием. А что? Красивое число, значительное такое...
Таинства - это магия?
Во все времена во всех религях были ритуалы, значение которых понималось адептами неким определенным мистическим образом. Магические ритуалы бывали очень торжественными, сопровождались приношением жертв, даже кровавых жертв, а иногда - жертв человеческих. Ритуал представлял собой четко определенную последовательность действий, выполняемах уполномоченным жрецом соответствующей религии над человеком или людьми, которые ожидали от этой процедуры получения тех или иных благ.
Чтобы получить благо от магического ритуала, достаточно было надлежащим образом провести его. То есть в точном соответствии с правилами совершить все необходимые действия, строго придерживаясь соответствующего состава объектов и субъектов: словесные формулы, вещество и характер жертвы, присутствующие люди, жрец требуемого уровня, определенное время, место и прочее. Получение блáга не зависело от духовного состояния людей, участвующих в мистерии, требовалось только в точности исполнить необходимое - и результат был гарантирован в силу правильно выполненных процедур (ср. с католическим ex opera operatum). Что-то должно совершиться в силу совершенного действия или в силу сказанного слова. Все магические манипуляции рассчитаны на то, что вслед за их совершением c человеком как таковым произойдут определенные изменения независимо от внутреннего состояния, в котором человек приступал к ритуалу. Главное - правильно совершить мистериальные культовые действия.
Магические ритуалы носят, как правило, умилостивительный характер. Что это значит? Это значит, что, принеся определенную жертву, можно было изменить отношение Бога к человеку. Например, Бог гневался на грехи, а после принесения жертвы смилостивился, простил грехи и перестал гневаться. Ну или жертвой побогаче можно добиться сугубой любви от Бога, и получить требуемые человеку те или иные блáга. Таким образом, священнодействия магического характера направлены на изменение отношения Бога к человеку. А точнее, на изменение Бога. А еще точнее, магические ритуалы призваны произвести такие изменения в Боге, которые требуются человеку. Само собой понятно, что духовное состояние человека в таких ритуалах не имеет значения с точки зрения достижения цели: блáга бывают полученными из-за изменений, происходящих не в человеке. Не догадываешься, Господи, что нам потребно? Мы подскажем и попросим. Не хочешь давать? Заставим. Лишь бы правильно произвести внешние священнодействия, лишь бы выбрать соответствующую просимому жертву - и Бог никуда не денется.
Огромной и страшной ошибкой нашего времени является мистическое отношение к святым богодарованным Таинствам - как к внешнему по отношению к нам событию, процедуре, автоматически приводящей к результату, вне зависимости от духовного состояния человека. Это есть магический, нехристианский, антихристианский подход, превращающий священника в механика комбината бытового обслуживания. Или в продавца в магазине духовных услуг. Люди заблуждаются, думая, что производимые другими людьми священнодействия это и есть Таинства. Отсюда неверное отношение к последним: главное - пойти и сделать, и все будет в порядке. А мы какими были, такими и остались.
Таинство - обнажение присутствия Бога.
Христианские Таинства не таковы. Внешне мы можем найти много сходного: имеется священник, вещество Таинства (хлеб, вино, елей, вода...), люди, которые Таинство принимают, определенные правила, по которым проводится священнодействие, ожидаемые блáга и так далее. Однако, христианство исходит из того, что Бог неизменяем.
Что это означает: Бог неизменяем? Так как Бог совершенен, Он не может любить больше или меньше, Он всегда любит в самый раз, ибо Он и есть сама Любовь, и нет в Нем ничего, кроме Любви. Поэтому Его нельзя умилостивить (понудить на бóльшую любовь) или прогневить, или, говоря в более общем смысле - вызвать в Нем какие-то изменения, в результате которых Он подаст нам или лишит нас каких-либо благ.
В чем же тогда смысл Таинств, могут ли они принести человеку какой-либо плод? Господь, любя всех одинаково ("повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных"), для всех установил один и тот же дар: при определенном изменении, производимом человеком в самом себе, Бог в Таинстве таинственно предоставляет ему дары Святого Духа, потребные для того, чтобы человек смог устоять в этих изменениях.
Понятно, что изменения должны носить положительный характер. Критерии "положительности" установлены Христом и сохранены Его Церковью. Например, в Таинстве покаяния кающемуся, изменившему свое отношение к своим ранее совершенным недолжным поступкам (т.е. хоть немного, но изменившему себя), таинственно подаются дары Святого Духа, помогающие устоять в осуждении своего греха и быть менее подверженным ему в будущем.
Подчеркнем, что при совершении Таинства священнодействие осуществляет человек, священник, а подаёт дары Святого Духа, потребные в разных сторонах жизни с целью спасения, Господь, а не человек. Священнодействия человека лишь обнажают присутствие Бога в мире. Вообще-то, по справедливости, Святой Дух стяжается человеком праведной жизнью по заповедям. Стяжав Его, будем иметь и дары Его. Однако в Таинствах дары Святого Духа подаются нам, недостойным милости и милосердия, задаром, не праведной жизни ради, а ради раскаяния в неправедной жизни. Поэтому единственный способ принять дары Святого Духа - делать это со страхом, благоговением, в абсолютном сознании своего недостоинства и в покаянии. Только в этом случае мы сможем принять подаваемое - той мерой, которой осознаем свое недостоинство и покаемся в нем.
Таким образом, Таинство - это такое священнодействие, при котором искренно верующему человеку таинственно подается особый дар благодати, способствующий ведению духовной жизни в деле спасения. Чтобы приступить к Таинству, в котором действует Сам Христос, человек должен быть обязательно убежден в верности жизненного пути, который предлагает Евангелие, должен испытывать благоговение и переживать покаянные чувства.
В противном случае мы рискуем участвовать в Таинствах себе в осуждение.
Как-то раз автор услышал дикий в своем варварстве термин - "практикующий христианин", произнесенный, тем не менее, со всем чванством, присущим интеллигенции, величающей себя научной. Гм, а что, христиане непрактикующими бывают? Какие же они тогда христиане, коли не совершают христианского делания? Оказалось, что термину намеренно придано узкоспециальное значение и он стал означать только то, что человек почти никогда не пропускает богослужений и часто причащается, чуть ли не на каждой литургии. Настолько часто, что уже якобы ослабляется необходимость в покаянии и исповеди. Типа ненужно уже, в человеке вещества причастия так много, по самые уши, что он уже свят принятыми Телом и Кровью. Чужой святостью, как говáривают наши братья протестанты. Благодаря этому прихожанин якобы и становится членом Церкви. Только потому что Христа потребляет, что ли? Такое механистическое понимание великого Таинства Евхаристии поразило автора до глубины души, и он попросил ответить на два вопроса: сколько раз причастились св. Мария Египетская или одесный разбойник и являются ли они членами Церкви, спаслись ли, а так же, почему Иуда, Таинство Евхаристии над которым совершил не кто-нибудь, а Сам Христос, немедленно по причащении предал Его. Послушав в ответ с полчасика схоластическую нудятину в терминах "Водою и духом", автор обратился к Писанию и Преданию.
Открылись интереснейшие вещи. Оказывается, молитвы ко Святому Причащению не напрасно называют Святые дары страшными и попаляющими. И, главное, много читать-то не пришлось. Чуть-чуть апостола Павла, несколько фраз Иоанна Богослова и одно толкование Иоанна Златоустого. Очень короткие, ёмкие и крайне доходчивые объяснения: оно и понятно, спастись-то должны все, а не только эрудированные богóсловы.
Апостол Павел: "...кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. От того многие из вас немощны и больны и немало умирает".
Апостол Иоанн: "...Иисус отвечал: тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам. И, обмакнув кусок, подал Иуде Симонову Искариоту. И после сего куска вошел в него сатана".
Иоанн Златоуст поясняет, что кусок, который подал Иуде Христос - было то самое дарованное Христом Своё Пречистое Тело, которое по идее должно соединять верных в Церковь Христову.
Это слова страшные, как усекающий (отрубающий голову) меч. Что же они означают? Человек, приступая к Телу и Крови Господним, и вообще к любому Таинству, ибо в любом из них действует Христос, подвергает себя немалому риску. Не к одной же Евхаристии, если помнить, чтó есть Таинство, относится грозное предупреждение ап. Павла: да хоть бы и соборования попросил.
Оказывается, священнодействие, совершаемое над человеком, который не имеет соответствующего духовного расположения, не имеет намерения получить тот или иной дар Святого Духа для соответствующего собственного изменения, - такое священнодействие в лучшем случае может оказаться бесплодным. А в худшем случае оно может оказаться вредоносным для человека. Надо же об этом помнить! Оттого многие из нас болеют и умирают, да и просто немощны в жизни, немощны волей, терпением, благодушием и добродетелью вообще (а не только и не столько физическим здоровьем).
 |
Приходят венчаться красивая молодая пара. Невеста потребовала венчания, потому что ей торжественный церковный обряд нравится, и вообще это нынче в моде, как и букетик, который невеста потом бросить через спину должна - кто поймает, у того следующая свадьба. Да и кроме того, говорят, что венчание укрепляет брак. Навроде заговора-приворота, значит. А жених согласился на эти глупые обряды, проводимые корыстолюбивыми посредниками между ним и Богом, чтобы лишь бы не спорить с будущей женой. Вот и весь сказ. |
И откуда только на нашу голову взялось учение о семи Таинствах? Восточная православная церковь никогда не знала их подсчета. Таинства по отдельности назывались, но никому и в голову не приходило определять (опредéлить, т.е. ставить предел), сколько их всего существует. Впервые количество Таинств было "подсчитано" в католической церкви в XII веке, т.е. после отпадения Рима от православия. Слово "подсчитано" взято в кавычки потому, что никакого подсчета как оценки реальности и выявления её объективных характеристик, не проводилось. Просто количество Таинств было определено как семь, и всё тут. Почему семь, на каком основании...? Ответа на этот вопрос нет. Скорее всего, дело заключается в человеческой психологии и суевериях: под влиянием магии чисел, число семь было назначено волевым усилием. А что? Красивое число, значительное такое... Опять же, в Ветхом Завете используется...
В XIV веке на православном востоке, под влиянием западной церкви, неким монахом по имени Иов впервые была предпринята попытка подсчитать количество Таинств. В своем труде Иов написал, что Таинств в Церкви "всего общим числом семь", поставил двоеточие, и тут же перечислил восемь, включая Таинство пострига. И это понятно, постриг является "парным" Таинством к Таинству венчания: как есть два пути спасения, в миру и в монашестве, так есть и два Таинства, подающие верующему дары Святого Духа, соответствующие выбранному им спасительному пути. В самом деле. Миряне в особом Таинстве и при соответствующем духовном устроении получают помощь от Бога, благодатные дары Святаго Духа, для последующего несения нелегкой семейной жизни. Это Таинство называется венчанием. Монахи в особом Таинстве и при соответствующем духовном устроении получают помощь от Бога, благодатные дары Святаго Духа, для последующего несения нелегкой монашеской жизни. Это Таинство называется постригом. Человек пред Богом и людьми отрекается от мира, ради совершенного исполнения Христовых заповедей изменяет свою жизнь самым радикальным образом. И что, постригающийся не получает вспомоществующих даров? Это был пустой обряд? Архиерей просто так над ним "поколдовал"? Да избавит Бог. А освящение воды? Вот факт, он перед глазами. У автора этой статьи пластмассовая канистра святой воды из источника Серафима Саровского (открытого природного водоема, между прочим), кем-то поставленная на антерсоли и забытая там, простояла более восьми лет, оставшись совершенно свежей и великолепной на вкус ключевой водой. В ней даже живая зелёная (!) ряска плавала.
Из католических западных учебников идея подсчета Таинств (деструктивная, как будет вскоре понятно) и магическое число семь перекочевало в школьные учебники, катехизисы и догматики нашей поместной русской православной церкви. Еще раз повторим, что восточное христианство никогда не знало самой идеи подсчета Таинств, - и это не случайно и очень важно.
Камень преткновния можно сформулировать в виде следующего вопроса: существуют ли в Церкви пустые обряды?
Если пустые обряды имеются, а число Таинств составляет семь, то мы с необходимостью должны признать, что попы (вплоть до архиереев), когда совершают великую агиасму, просто так кадилами машут: никакого же Таинства не происходит. А зачем я буду просить священника освятить свой дом, если я не верю, что это даст мне какой-то плод? Что, батюшка просто так водою побрызгал, на церковнославянском что-то побормотал, а ничего невидимого и таинственного не произошло? Я вместе со священнодействием не получил никакого дара благодати? Это был пустой обряд? Да избавит Бог! А таинство погребения - неужели и это пустой обряд?! Да избавит Бог!
Сколько же в Церкви Таинств? Не знаю, и никто не знает. Очевидно столько, сколько Церкви потребно, никак не меньше. Если конечно, не устанавливать ограничение (семь, девять, пятнадцать - любое) на их количество, сводя остальные священнодействия Церкви к пустым обрядам и тем разрушая Церковь и веру в неё изнутри её самой.
за прекрасный шаблон.
